Науки о человеке: история дисциплин. Отв. ред. А. Н. Дмитриев, И. М. Савельева. М.: Высшая школа экономики, 2015. 656 c. ISBN 978-5-7598-1209-8.

Светлана Морозова

Светлана Морозова. Адрес для переписки: Факультет психологии Санкт-Петербургского государственного университета, наб. Макарова, д. 6, Санкт-Петербург, 199034, Россия. svmpsy@gmail.com.

Существуют разные причины и способы писать историю науки. В случае когда это делают представители соответствующих дисциплин, они руководствуются принципами своего профессионального сообщества (Кольцова 2008; Юревич 2010; Danziger 2013). Ретроспективный анализ развития научной области в первую очередь позволяет более глубоко понять содержание основных понятий и господствующих теорий, что полезно как в исследовательской деятельности, так и в преподавании дисциплины. Напротив, профессиональные историки и социологи, которые занимаются историей науки, решают неспецифические задачи с помощью источников, относящихся к науке. Поэтому, например, психолога будет интересовать история научных школ и направлений (Богданчиков 2009; Логинова 2006; Марцинковская 2004; Петренко 2007; Соколова 2010; Умрихин 2007; Кузнецов, Хомуленко 2012; Beenfeldt 2013; Mülberger 2012; Pind 2014; Shamdasani 2003) или этапы развития ключевых понятий и методов психологии (Ждан 2009; Bennett, Hacker 2013; Cowles 2001; Danziger 1998; Kusch 1995; Michell 1999). В то же время историк или социолог свою задачу увидит в описании таких тем, как взаимоотношения государства и общественных учреждений (Андреев 2009; Брэдли 2012; Дмитриев 2012; Ash 1980), а также других аспектов политической истории (Блюм, Меспуле 2008; Кадио 2010; Krementsov 1997), анализ социальных сообществ (Вишленкова, Савельева 2013; Иванов 2004; Рингер 2008; Савельева, Полетаев 2010), практик и структур (Бурдье 2005; Губа и др. 2015; Латур 2013). В тех редких случаях, когда историк целиком посвящает свое внимание проблемам истории конкретной науки, например, педологии, в поле его исследовательского интереса попадают такие сюжеты, как анализ всех учреждений, организаций и исследовательских групп, силами которых развивалась научная область, реконструкция ключевых событий «исторического пути» дисциплины (Балашов 2012). Такие исследования наиболее близки дисциплинарному подходу к истории науки. В них реферативно представлены основные изменения в содержании ключевых понятий и теорий научной области в конкретных исторических условиях. Задача автора сводится к анализу влияния социально-политических факторов на развитие науки.

В исследованиях, выполненных в парадигме дисциплинарного подхода, реконструированы социальные механизмы определения и поддержания границ содержания дисциплин, их связи со структурой и особенностями функционирования университетов и научных учреждений, академических корпораций. Сюжет о дисциплинарных границах позволяет авторам выйти на проблемы ретроспективного анализа содержания научной области, а академический контекст обуславливает интерес исследователей к анализу социальных и исторических проблем существования дисциплин. Поэтому можно предположить, что именно дисциплинарные исследования представляют наибольший интерес не только для историков и социологов науки, но и для представителей конкретных дисциплин.

Книга, которой посвящена настоящая рецензия, – коллективная монография «Науки о человеке: история дисциплин» под редакцией Алексея Дмитриева и Ирины Савельевой – вышла в издательстве «Новое литературное обозрение» в 2015 году. В центре внимания авторов – проблемы дисциплинарности в социальных и гуманитарных науках. Во введении Дмитриев пишет: «Под дисциплинарностью мы понимаем характерную и устойчивую взаимосвязь определенной области знания (той или иной науки в ряду прочих), специфической образовательной ячейки (особого института, факультета или кафедры/департамента) и отдельной сферы занятий (некоторой академической профессии, специальности)» (с. 7). Такой подход подразумевает описание наук о человеке как описание частного случая, наряду с науками о природе. Содержащаяся уже в самом названии книги отсылка к немецкой философско-академической полемике XIX века погружает читателя в контекст университетских реформ, политических решений и академических карьер.

Коллектив авторов монографии смешанный и состоит как из представителей исследуемых дисциплин, так и из историков и социологов науки. Исследователи из России, Франции, США, Швеции и других стран с разных сторон освещают историю науки в различных странах, впрочем, основной акцент сделан на истории российской науки имперского и советского периодов.

В современном мире мы наблюдаем процесс размывания дисциплинарных границ – таков основной тезис, обосновывающий актуальность предлагаемого исследования. Идея временнóго характера дисциплинарного деления науки, которую развивают авторы на страницах монографии, легла в основу структуры представления материала: в главах книги последовательно излагается история науки от зарождения дисциплин до рассвета и современного состояния «после дисциплин». Позиция авторов оптимистична: они видят себя современниками ренессанса дисциплинарного принципа (с. 13). Причем эта мысль (появление которой естественно было бы ожидать в заключении как сформулированного итога исследования) высказана в форме тезиса (весьма спорного) уже во вступительной статье. В заключении же эта идея звучит еще более настойчиво: «Авторы книги показали, что дисциплины – не уходящий жанр классификации знания, не застывшая форма организации академической работы или учебного процесса, а динамическая система автономных и взаимосвязанных исследовательских кластеров, значительно меняющихся в зависимости от времени и контекста» (с. 601). В книге действительно раскрыт изменчивый характер дисциплин и рассмотрены причины, влияющие на эту изменчивость. Но вопрос о том, какова дальнейшая судьба дисциплинарного деления наук, на мой взгляд, остается открытым.

Монография состоит из введения, трех разделов основной части (всего двадцать одна глава), заключения и приложения – перевода классической работы Арнальдо Момильяно «Древняя история и любители древностей» (1950). Все разделы монографии в свою очередь включают по несколько глав, каждая из которых написана одним или несколькими авторами.

Первый раздел «Порядки и структуры знания: от гуманизма к Просвещению» посвящен проблемам возникновения дисциплинарного деления науки в Новое время. Авторы раздела рассматривают различные аспекты научного и академического разделения философского знания, уделяя особое внимание проблеме энциклопедических классификаций дисциплин и характеру связей частных наук с философией.

Во втором разделе «Золотой век дисциплиностроительства» описывается состав и характер изменений дисциплинарного поля социальных и гуманитарных наук последних двух столетий. Раздел открывается главой, в которой Лорейн Дастон проводит сравнительный анализ европейских академий XIX века. Также здесь представлена глава Григория Юдина, посвященная Эдмунду Гуссерлю и его классификации наук, и глава Рольфа Тоштендаля об академическом профессионализме. Остальные главы раздела посвящены отдельным дисциплинам, современным или когда-то имевшим статус дисциплин: мифологии, историческим наукам, правоведению, социологии, психологии.

В третьем разделе монографии «“После дисциплин” или новая дисциплинарность?» раскрывается процесс переопределения классического понятия дисциплины и форм дисциплинарности. Авторы анализируют современное состояние социологии, cultural studies, истории, философии и экономики. Завершается раздел обзором литературы по проблемам социологии дисциплин, сделанным Алексеем Дмитриевым и Оксаной Запорожец.

В целом коллективная монография «Науки о человеке: история дисциплин» по содержанию тяготеет к сборнику статей, но единый стиль изложения не позволяет забыть о жанре. Во многом это обусловлено тем, что по ходу изложения мы не встречаем каких-либо выводов и результатов анализа рассмотренного в разделах материала. Они формулируются лишь в заключении, сразу по всем разделам, в списке из пяти пунктов (с. 602). Это затрудняет восприятие глав как частей единой монографии.

Можно с уверенностью сказать, что «Науки о человеке…» – это интересный и разносторонний исследовательский проект, в котором рассматриваются как содержательные, так и социальные и исторические аспекты развития научных дисциплин. Попытку авторов проследить феномен дисциплинарности от истоков его возникновения до современного состояния можно считать удавшейся, хотя реферативный характер выводов не позволяет сформировать целостный образ социальных и гуманитарных дисциплин.